Архив Александра Н. Яковлева

Случалось это нередко, иногда пару раз в месяц. Вечером, часов около девяти, предварительно отужинав в компании своего ближнего круга, товарищ вел соратников в кино. «Кинозал, - вспоминала дочь вождя, - был устроен в помещении бывшего зимнего сада, соединенного переходами со старым кремлевским дворцом». Длинная процессия шествовала «в другой конец безлюдного Кремля, а позади ползли гуськом тяжелые бронированные машины и шагала бесчисленная охрана… Кино заканчивалось поздно, часа в два ночи: смотрели по две картины или даже больше…».

На протяжении почти десяти лет, вплоть до своего ареста в январе 1938 г., ответственным за кремлевские кинопросмотры был, начальник Главного управления кинофотопромышленности при СНК СССР. Родившийся в 1886 г. в Верхнеудинске, каторжно-ссыльном местечке, он прошел школу профессионального революционера, которого, как и военного, судьба и воля начальства бросали из края в край, от назначения к назначению. После октября 1917 г. ему довелось поработать в Монголии и Персии, выполняя торгово-дипломатические миссии, а заодно и более деликатные, пока номенклатурный жребий не сделал Шумяцкого главой советского кино.

Видимо, Борис Захарович обладал врожденной деловой хваткой. Он умудрялся (и это видно из его записок) подать продукцию своего ведомства на суд вождя наиболее выигрышным образом и извлечь из благоволения верхов наибольшую выгоду для кинодела. Это было занятием непростым и небезопасным.

Коба, как по дореволюционной манере часто именует Шумяцкий Сталина (на что осмеливались лишь немногие из старых сподвижников), сам некогда слагавший стихи, возможно, обладал более утонченным художественным вкусом, чем, и другие участники кремлевских культпоходов. В восприятии Сталина зрелищность картины изредка могла перевесить ее политическое предназначение.

И все же кино, как и все иные жанры искусства, оставалось для вождя орудием политики, причем кино требовало особого контроля. Однако советская «киношная братия», несмотря на вымуштрованность, порой порывалась нарушить стройность рядов, чаще по недомыслию, иногда из-за непартийно истолкованной свободы творчества. До поры до времени Шумяцкому удавалось улаживать идеологические недоразумения, оберегая талантливых художников, небезуспешно выпрашивать высшего благословения и денег на создание отечественной киноиндустрии.

Но жизнь царедворца непредсказуема. Без видимых причин фавор сменился опалой, и в июле 1938 г. жизнь Бориса Захаровича Шумяцкого оборвалась на печально известном расстрельном полигоне в Бутово.

Любители кино могут быть признательны Шумяцкому за «Веселых ребят», «Чапаева», «Петра I» и многие другие классические ленты, появлению которых он способствовал по мере своих сил. У историков есть иная причина для благодарности. На протяжении нескольких лет Шумяцкий вел записи, почти стенографические, разговоров и реплик, которыми обменивались зрители элитного кремлевского кинозала. Трудно сказать, делал ли он заметки во время сеансов или по памяти воспроизводил услышанное позже, но Борис Захарович сумел передать не только суть сказанного, но порой даже стилистические особенности речи. Причем, в отличие от стенограмм выступлений больших вождей на официальных мероприятиях, когда каждое слово было взвешено до того, как быть произнесенным, а при необходимости позднее исправлено или заменено, записи Шумяцкого зафиксировали живую, не протокольную речь людей, собравшихся своим узким кругом, чтобы немного развеяться. Но что поделаешь, если ремесло властителя заставляет его и в минуты отдыха думать о политике и подмечать классовую подоплеку даже самой банальной сцены?

До нас дошло 63 записи, если угодно - непринужденных зарисовок Сталина и его приближенных. Часть записок не сохранилась, а иногда «сеанс» не запечатлевался на бумаге. Материалы Шумяцкого хранились в так называемом личном фонде Сталина, куда они попали, скорее всего, после ареста Шумяцкого. В настоящее время фонд находится в Российском государственном архиве социально-политической истории (Ф. 558. Оп. 11). В данную публикацию включены не все записки Шумяцкого, однако предлагаемый материал дает вполне отчетливое представление и о характере документа, и о его персонажах, и о его создателе.

При подготовке документов сохранены написание некоторых слов (например, фильма), сокращения. Фамилии в квадратных скобках вставлены составителями, в круглых скобках - как в документе.

Вступительная статья К.М. Андерсон, подготовка документов К.М. Андерсон и Л.А. Роговой.

Во время февральской революции 1917 г. Борис Шумяцкий был в Красноярске и стал организатором Красноярского Совета и заместителем председателя его исполкома. Он участвовал в издании газет «Известия Красноярского совета», «Красноярский рабочий» и еженедельника «Сибирская правда».

Шумяцкий был участником первого Всероссийского съезда Советов, стал членом ВЦИК и редколлегии центрального органа печати. После неудачного июльского восстания 1917 г. занимался восстановлением разгромленной организации, подготовкой и проведением VI съезда партии. Он был направлен уполномоченным ЦК по Сибири и Монголии, избран председателем Сибирского районного бюро ЦК РСДРП(б). На первом Общесибирском съезде Советов (Иркутск, октябрь 1917 г.) Шумяцкий был избран председателем Центрального исполкома Советов Сибири (Центросибирь) и провозгласил власть Советов от Челябинска до Владивостока в ночь с 15 на 16 октября. Затем он руководил ликвидацией мятежа в Иркутске и был ранен во время переговоров.

Во время Гражданской войны Шумяцкий был одним из руководителей партизан Западной Сибири. С декабря 1918 года он стал председателем Восточно-Сибирского окружного военно-революционного комитета, с июля 1919 г. находился на политработе в армии. В октябре 1919 — январе 1920 г. Шумяцкий возглавлял Тюменский губернский ревком и губком РКП(б), с марта 1920 г. занял должность председателя Томского губернского бюро РКП(б) и ревкома. С июля 1920 г. Борис Шумяцкий был председателем Совета министров Дальневосточной республики, с октября - заместителем председателя Сибирского ревкома, с декабря - председателем Енисейского губернского исполкома. В 1921-1922 гг. он создал первое правительство Монгольской Народной Республики. Также Шумяцкий принял участие в становлении Республики Бурятия, в ходе которого вступил в конфликт со Сталиным, отстаивая свою точку зрения по вопросу о будущей бурятской автономии. Шумяцкому удалось добиться создания автономной республики вместо трех национальных округов, но сам он был отправлен в почетную отставку на дипломатическую работу.

В 1923-1925 гг. Шумяцкий был полпредом и торгпредом СССР в Персии, главой дипкорпуса в Тегеране. С 1925 г. он стал членом Ленинградского губкома ВКП(б), а затем ректором Коммунистического университета трудящихся Востока, позднее - ректором Института народного хозяйства им. Плеханова.

Советскую киноиндустрию он возглавил в 1930 г., став председателем «Союзкино». В период руководства отраслью Шумяцким были созданы такие картины, как «Чапаев», «Веселые ребята», «Юность Максима», «Цирк» и многие другие.

18 января 1938 г. Шумяцкий был арестован и 28 июля приговорен к расстрелу. В 1956 г. Бориса Шумяцкого реабилитировали посмертно.

Одна из улиц в Советском районе Красноярска носит имя Б. З. Шумяцкого.

Борис (Бер) Захарович Шумяцкий (4 ноября 1886 (по другим данным 16 ноября), г. Верхнеудинск Забайкальской области, Российская империя – 29 июля 1938, г. Москва, РСФСР, СССР) - государственный деятель, участник русского революционного движения и Гражданской войны в Сибири, дипломат, журналист, руководитель советского кинематографа в первой половине 1930-х, член Средазбюро ЦК ВКП(б).

Энциклопедическая справка

Родился в семье ремесленника. В 1905–1907 один из руководителей вооружённых восстаний в Красноярске и Владивостоке. С 1913 в армии, рядовой. В 1917 председатель Сибирского районного бюро ЦК РСДРП(б), уполномоченный ЦК в Сибири. Делегат VI съезда партии, член Всероссийского бюро военных организаций при ЦК РСДРП(б). С ноября 1917 председатель Центросибири и председатель Восточно-Сибирского ВРК. С осени 1918 один из руководителей партизанского движения в Сибири. С июля 1919 политработник 51-й стрелковой дивизии. С сентября 1919 председатель Тобольского уездного ревкома, с октября 1919 по январь 1920 председатель Тюменского губревкома и губкома РКП(б). С марта председатель Томского губревкома и губкома РКП(б), с июня – Дальбюро РКП(б), одновременно министр иностранных дел ДВР, с июля председатель Совмина ДВР. С октября 1920 заместитель председателя Сибревкома, с декабря председатель Енисейского губисполкома и губкома РКП(б). В январе-феврале 1921 член РВС 5-й Армии , член Сиббюро ЦК РКП(б) . Уполномоченный Наркоминдел РСФСР на Дальнем Востоке. Делегат 3-го конгресса Коминтерна. С 1922 на дипломатической, партийной и государственной работе. Член ВЦИК, ЦИК СССР. С ноября 1930 председатель «Союзкино». В 1933 начальник Главного управления кинопромышленности и заместитель председателя Комитета по делам искусств. 18 января 1938 арестован и 28 июля приговорен к расстрелу. Расстрелян. Реабилитирован в 1956.

Награждён орденом Ленина.

Иркутск. Историко-краеведческий словарь. Иркутск, 2011.

Биография

Отец Бориса Захаровича работал переплётчиком в Санкт-Петербурге в издательстве «Товарищество А. Ф. Маркс» в начале 1880-х годов. Когда, в связи с убийством Александра II, петербургских евреев начали выселять за черту оседлости, Захару Шумяцкому, как многим, определили сельскую местность, где-то в Белоруссии или на Украине. Однако он не согласился с таким определением и отправился в соответствующие инстанции, где утверждал, что у него городская специальность и в сельской местности он не сможет прокормить семью, ему был нужен город. «Ах, город, - сказали там, - мы найдём тебе город». И его семью направили в Забайкалье в город Верхнеудинск. «Ты же сам хотел город, вот тебе город». Семья Шумяцких добиралась до нового местожительства несколько месяцев. По прибытии их записали в крестьяне, выделили землю и иногда привлекали на переплётные работы в службы местных властей.

Там первые годы своей жизни провёл Б. З. Шумяцкий. В школе он практически не учился. Он часто писал, что образование у него «домашнее», но, видимо, дома его научили читать и писать по-русски, он овладел разговорным бурятским и, похоже, мог объясниться на идише. С 1898 года ученик, затем рабочий читинских железнодорожных мастерских. В 1903 году Борис Шумяцкий вступил в РСДРП. С 1904 года он рабочий Красноярского железнодорожного депо.

Революционер

Во время революции 1905 года Революция 1905-1907 годов в России командовал большевистским боевым отрядом из около 800 человек, в том числе с дружиной Красного креста из учениц фельдшерской школы, забаррикадировавшихся в железнодорожных мастерских. После подавления восстания арестован, но в январе 1906 года бежал от смертного приговора. Жил по паспорту на имя Ильи Силина. Работал в депо Кургана, Верхнеудинска. Подпольная кличка Илья-Конь. В газетах писал под псевдонимом Илья Силин.

Выпускающий редактор газет «Прибайкалье», «Байкальская Волна», «Забайкалец» (Верхнеудинск), «Голос Маньчжурии», «Мысль» (Харбин). Владелец газеты «Прибайкалье» верхнеудинский купец Нодельман был арестован в , газета закрыта. Выйдя из тюрьмы под залог, Нодельман согласился издавать новую газету «Байкальская Волна». Газетой «Забайкалец» владел Рейфович. Газета издавалась в доме Рейфовича в Верхнеудинске на Набережной улице. Газета была закрыта в октябре 1906 года. Шумяцкий бежал из Верхнеудинска в Читу 18 или 20 октября 1906 года. В Чите издавал газету «Тайга».

Женился на Лии Исаевне Пандре (1889-1957), взявшей фамилию мужа, ученице фельдшерской школы, дочери богатого купца из города Канска. В 1909 году у них родилась дочь Нора, и в 1922 году Екатерина. Б. З. Шумяцкий вёл революционную работу в организациях партии в Сибири. Направлен на работу во Владивостокскую группу РСДРП, активный участник вооружённого восстания моряков Тихоокеанской эскадры во Владивостоке.

С 1914 года Шумяцкий печатается в «Правде».

Между двух революций, спасаясь от неминуемого ареста в 1911-1913 гг. был в эмиграции в Аргентине. Вёл активную революционную работу в организациях РСДРП в Сибири. С 1914 г. печатается в центральном органе РСДРП газете «Правда». В 1917 зам. председателя исполкома Красноярского совета рабочих и солдатских депутатов, активный участник издания газет «Известия Красноярского совета», «Красноярский рабочий», еженедельника «Сибирская правда», делегат VII (Апрельской) конференции большевиков, участник 1-го Всероссийского съезда Советов, избран членом ВЦИК, введён в редколлегию центрального органа, ответственным за организацию издания. После неудачного большевистского путча в подполье занимался восстановлением разгромленной организации, подготовкой и проведением VI съезда партии. Направлен уполномоченным ЦК по Сибири и Монголии. Избран председателем Сибирского районного бюро ЦК РСДРП(б). На 1-м Общесибирском Съезде Советов (Иркутск, октябрь 1917) избран председателем Центрального исполкома Советов Сибири (Центросибирь), провозгласил власть Советов от Челябинска до Владивостока с 15 на 16 октября, что стало началом Октябрьского вооружённого восстания 1917 года в Российской империи. Руководил ликвидацией мятежа в Иркутске, ранен во время переговоров.

Во время гражданской войны - один из руководителей партизан Западной Сибири. Выступал против заключения Брестского мира с Германией. С декабря 1918 председатель Восточно-Сибирского окружного военно-революционного комитета. С июля 1919 на политработе в армии. В октябре 1919 - январе 1920 председатель Тюменского губернского ревкома и губкома РКП(б). С марта 1920 председатель Томского губернского бюро РКП(б) и ревкома. С июня 1920 председатель Дальбюро ЦК РКП(б) и министр иностранных дел Дальневосточной республики. С июля 1920 председатель Совета министров Дальневосточной республики, с октября заместитель председателя Сибирского ревкома. С декабря 1920 председатель Енисейского губернского исполкома.

В 1921-1922 член Реввоенсовета 5-й армии, член Сиббюро ЦК, уполномоченный Наркомата иностранных дел на Дальнем Востоке. Из бойцов монгольского батальона армии создал первое правительство Монгольской народной республики. На Съезд Советов привёз их в Москву и представил руководству страны. Активный участник Монгольской народной революции, консультант первых руководящих органов этого государства. В знак признания заслуг Шумяцкого руководитель МНР Сухэ-Батор сделал его своим побратимом. Награждён званием «Почетный гражданин Монгольской народной республики» и орденом Красного знамени Монголии № 1.

В 1922 г. Шумяцкий вступил в конфликт с Наркомнацем и его руководителем И. В. Сталиным по вопросу об автономии Бурятии, ранее получившей её в составе Дальневосточной республики. Шумяцкому удалось добиться создания автономной республики вместо трёх национальных округов, но сам он был сослан в почетную отставку на дипломатическую работу.

В 1923-1925 полпред и торгпред в Персии. Дуайен дипкорпуса в Тегеране.

С 1925 член Ленинградского губкома ВКП(б), затем ректор Коммунистического университета трудящихся Востока, затем ректор Института народного хозяйства им. Плеханова.

С ноября 1930 г. председатель «Союзкино». В 1933 г. начальник Главного управления кинопромышленности и заместитель председателя Комитета по делам искусств.

Союзкино

В 1929 году состоялся съезд советских кинематографистов, на котором была выявлена несостоятельность управления работой отрасли и принято решение о смене руководства кино- фото промышленности. С ноября 1930 г. Б. З. Шумяцкий возглавлял отечественную кинопромышленность как председатель Всесоюзного кинофотообъединения («Союзкино»). Для воспроизводства квалифицированных кадров кино на базе кинотехникума организовал ВГИК.

ГУКФ

С 1933 г. Шумяцкий - Председатель Государственного управления кинофотопромышленности (ГУКФ) («наркомкино»), затем зам. Председателя Комитета по делам искусств при СНК СССР. В период руководства Шумяцким советской киноотраслью были созданы фильмы «Чапаев», «Весёлые ребята», «Юность Максима», «Тринадцать», «Цирк» и многие др. С его именем связаны успехи советских фильмов на международных кинофестивалях.

Шумяцкий регулярно присутствовал на кинопросмотрах в Кремле. Он оставил стенографические записи обсуждений фильмов членами политбюро и Сталиным.

«Советский Голливуд»

После поездки в США Шумяцкий планировал генеральную реконструкцию советского кинематографа и создание в Крыму на основе американского опыта южной студийной базы производства фильмов, реализующей принципы технологии массового производства - «советского Голливуда». Этот дорогостоящий, но весьма эффективный проект (планировалось выпускать 200 фильмов в год) не был осуществлён вследствие ограниченности ресурсов страны.

В мае 1935 года отмечалось 15-летие советской кинематографии. Было признано, что кризис отрасли полностью преодолён и советская кинематография находится на подъёме. Ряд советских фильмов получил мировое признание, им сопутствовал и коммерческий успех. Многие создатели фильмов получили высокие правительственные награды, а Борис Захарович Шумяцкий был награждён высшим орденом СССР - орденом Ленина.

Сочинения

1. В Сибирском подполье: Очерки 1903–1908 гг. - М.; Л., 1926;
2. Красноярское восстание. 1905. - М., 1926.

Литература

1. Глокман Р. Первый председатель Центросибири // Земля Иркутская. - Иркутск, 1967.
2. Багаев Б. Борис Шумяцкий: Очерк жизни и деятельности. - Красноярск, 1974.
3. Энциклопедический словарь русского библиографического института - Гранат, т. 41, ч.111. - М. 1925 г., стб. 254-258.
4. Якушина А. П. Борис Захарович Шумяцкий. - История СССР, 1969. - № 2. - C.118 - 123.
5. Багаев Б.Ф. Борис Шумяцкий. Очерк жизни и деятельности. - Красноярск, 1974. - 204 с.
6. Тейлор Р. Борис Шумяцкий и создание советской кинематографии в 30-е годы (с англ.) // Киноведческие записки. - 1989, № 3.
7. Richard Taylor Ideology as Mass Entertainment: Boris Shumyatsky and Soviet Cinema in the 1930s, in Richard Taylor and Ian Christie, (eds.), Inside the Film Factory, Routledge Ltd., 1991.
8. Бернштейн Арон . Нарком кинематографии // ЛЕХАИМ. - август - сентябрь, 1997.
9. Музалевский М. Он мечтал о советском Голливуде. - Кавалер, № 7. - 2002.
10. Маяковский В. Полн. собр. соч. - М., 1957. - T. 5. - C.120.
11. Есенин С. Полн. собр. соч. - T. 4. - М: Наука - Голос,1996. - C. 494.
12. Булгакова Е. С. Дневники (январь 1938).
13. Schumatsky Boris. Silvester bei Stalin. - PHILO, Berlin 1999. - 180 pp.
14. Ковёр Каджаров из квартиры Шумяцких в Доме на Набережной. - Наше наследие, № 78. - 2006.
15. Шумяцкий Б. Л. Факты и семейные предания о Борисе Захаровиче Шумяцком (к 120-летию со дня рождения). - Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии. - T. 1. - C.157 - 164. - Улан-Удэ, 2006.
16. Шумяцкий Б. Л. Он был талантлив во всем - революционер, дипломат, нарком кино. 120 лет со дня рождения Б. З. Шумяцкого // Бурятия: газета. - № 231 (3871)ю - 8.12.2006.
17. Симачёва Т. А. (автор-составитель) «Борис Шумяцкий» (библиография, документы, материалы к биографии). // Кинограф. - № 18. - C.94 - 133, 2007. - № 19, 2008.
18. Шумяцкий Борис Захарович. Организатор кинопроцесса. - Энциклопедия отечественного кино. СССР/СНГ. - Электронная база данных.

(ныне Улан-Удэ), Забайкальская область - 29 июля , Москва) - советский государственный деятель, участник гражданской войны в Сибири, революционер, дипломат, журналист. Руководитель советского кинематографа (1931-1938). Член Средазбюро ЦК ВКП(б) .

Биография

Начало пути

Отец Бориса Захаровича работал переплётчиком в Санкт-Петербурге в издательстве «Товарищество А. Ф. Маркс» в начале 1880-х годов. Когда, в связи с убийством Александра II , петербургских евреев начали выселять за черту оседлости , Захару Шумяцкому, как многим, определили сельскую местность где-то в Белоруссии или на Украине. Однако, он не согласился с таким определением и отправился в соответствующие инстанции, где утверждал, что у него городская специальность и в сельской местности он не сможет прокормить семью и ему нужен город. «Ах, город, - сказали там, - мы найдём тебе город». И его семью направили в Забайкалье в город Верхнеудинск . «Ты же сам хотел город, вот тебе город». Семья Шумяцких добиралась до нового местожительства несколько месяцев. По прибытии их записали в крестьяне, выделили землю, иногда привлекали на переплётные работы в службы местных властей.

Борис Шумяцкий родился в Верхнеудинске и провёл в городе первые годы своей жизни. В школе он практически не учился. Он часто писал, что образование у него «домашнее», но, видимо, дома его научили читать и писать по-русски, он овладел разговорным бурятским и, похоже, мог объясниться на идише .

С 1898 года - ученик, а затем рабочий читинских железнодорожных мастерских. В 1903 году Борис Шумяцкий вступил в РСДРП . С 1904 года он - рабочий Красноярского железнодорожного депо.

Революция 1905-1907 года

Шумяцкий был выпускающим редактором газет «Прибайкалье», «Байкальская Волна», «Забайкалец» (Верхнеудинск), «Голос Маньчжурии», «Мысль» (Харбин). Владелец газеты «Прибайкалье» верхнеудинский купец Нодельман был арестован в Иркутске и газета была закрыта. Выйдя из тюрьмы под залог, Нодельман согласился издавать новую газету «Байкальская Волна». Газетой «Забайкалец», издававшейся в Верхнеудинске на Набережной улице владел Рейфович. Газета была закрыта в октябре 1906 года и Шумяцкий бежал из Верхнеудинска в Читу 18 или 20 октября. В Чите начал издавать газету «Тайга». Был направлен на работу во Владивостокскую группу РСДРП, активно участвовал в вооружённом восстании моряков Тихоокеанской эскадры во Владивостоке .

Женился на Лии Исаевне Пандре (1889-1957), взявшей фамилию мужа, ученице фельдшерской школы, дочери богатого купца из города Канска . В 1909 году у них родилась дочь Нора , а в 1922 году - Екатерина.

Революция 1917 года

В период между революциями, спасаясь от неминуемого ареста в 1911-1913 годах был в эмиграции в Аргентине . Уже в России вёл активную революционную работу в организациях РСДРП(б) в Сибири. С 1914 года печатается в центральном органе РСДРП газете «Правда» .

В 1917 году Шумяцкий - заместитель председателя исполкома Красноярского совета рабочих и солдатских депутатов , активный участник издания газет «Известия Красноярского совета», «Красноярский рабочий» , еженедельника «Сибирская правда», делегат VII (Апрельской) конференции большевиков , участник 1-го Всероссийского съезда Советов , избран членом ВЦИК , введён в редколлегию газеты «Правда» ответственным за организацию издания.

Конфликт со Сталиным и перевод на дипломатическую работу

В 1922 году Шумяцкий вступил в конфликт с Наркомнацем и его руководителем И. В. Сталиным по вопросу об автономии Бурятии , ранее получившей её в составе Дальневосточной республики . Шумяцкому удалось добиться создания автономной республики вместо трёх национальных округов, но сам он был сослан в почётную отставку на дипломатическую работу .

С ноября 1930 года - председатель «Союзкино ». С 1933 года - начальник Главного управления кинопромышленности и заместитель председателя Комитета по делам искусств (с 1935).

Союзкино

В 1929 году состоялся съезд советских кинематографистов, на котором была выявлена несостоятельность управления работой отрасли и принято решение о смене руководства кино- и фотопромышленности. С ноября 1930 года Б. З. Шумяцкий возглавлял отечественную кинопромышленность как председатель Всесоюзного кинофотообъединения («Союзкино »). Для воспроизводства квалифицированных кадров кино на базе кинотехникума организовал .

ГУКФ

С 1933 года Шумяцкий - Председатель Государственного управления кинофотопромышленности (ГУКФ) («наркомкино»), затем заместитель Председателя Комитета по делам искусств при СНК СССР . В период руководства Шумяцким советской киноотраслью были созданы фильмы «Чапаев », «Весёлые ребята » , «Юность Максима », «Тринадцать », «Цирк » и многие др. С его именем связаны успехи советских фильмов на международных кинофестивалях.

Шумяцкий регулярно присутствовал на кинопросмотрах в Кремле . Он оставил стенографические записи обсуждений фильмов членами политбюро и Сталиным.

Память

Именем Шумяцкого названы улицы в Улан-Удэ и Красноярске .

Образ в кино

• - Орлова и Александров (телесериал). В роли Б. З. Шумяцкого - Борис Хвошнянский

Напишите отзыв о статье "Шумяцкий, Борис Захарович"

Примечания

Книги и статьи

• «Борьба за русский Дальний Восток», Иркутск, 1922.
• «В Сибирском подполье. Очерки 1903-1908 гг.», «Московский рабочий», М.,1926 г., 192 с.
• «Сибирь на путях к Октябрю», М., 1927, 64 с. (2-е изд.: Иркутск, «Восточно-Сибирское изд.», 1989 г., 411с.)
• «На посту советской дипломатии», М., 1927, (2-е изд: «Изд. Восточной литературы», М.,1960).
• «1905 год и Восток», М.-Л., ГИЗ, 1930, 80 с.
• «Кинематография миллионов», «Кинофотоиздат», М., 1935 г.,387 с.
• «Пути мастерства», «Кинофотоиздат», М., 1935, 192 с.

Литература

• «Энциклопедический словарь русского библиографического института Гранат », т.41, ч.111, М. 1925 г., стб. 254-258.
• Якушина А. П. «Борис Захарович Шумяцкий», «История СССР», 1969, № 2, с.118 - 123.
• Багаев Б. Ф. «Борис Шумяцкий. Очерк жизни и деятельности» Красноярск, 1974 г., 204 с.
• Тейлор Р. «Борис Шумяцкий и создание советской кинематографии в 30-е годы» (с англ.) «Киноведческие записки» 1989, № 3.
• Richard Taylor , «Ideology as Mass Entertainment: Boris Shumyatsky and Soviet Cinema in the 1930s», in Richard Taylor and Ian Christie , (eds.), Inside the Film Factory , Routledge Ltd., 1991.
• Бернштейн, Арон. «Нарком кинематографии», «ЛЕХАИМ» август - сентябрь, 1997 г.
• Музалевский М. «Он мечтал о советском Голливуде», «Кавалер», № 7, 2002.
• Маяковский. В. Полн. собр. соч. М., 1957 г., т.5, с.120.
• Есенин С. Полн. собр. соч., т. 4, М,: «Наука» - «Голос»,1996,с. 494.
• Булгакова Е. С. «Дневники», (январь 1938 г.).
• Schumatsky, Boris. «Silvester bei Stalin», PHILO, Berlin 1999, 180 pp.
• «Ковёр Каджаров из квартиры Шумяцких в Доме на Набережной », «Наше наследие», № 78, 2006.
• Шумяцкий Б. Л. «Факты и семейные предания о Борисе Захаровиче Шумяцком (к 120-летию со дня рождения)» «Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии», том 1, стр.157 - 164, Улан-Удэ, 2006.
• Шумяцкий Б. Л. «Он был талантлив во всем - революционер, дипломат, нарком кино. 120 лет со дня рождения Б. З. Шумяцкого», газета «Бурятия», № 231 (3871), 8.12.2006.
• Симачёва Т. А. (автор-составитель) «Борис Шумяцкий» (библиография, документы, материалы к биографии), «Кинограф », № 18 с.94 - 133, 2007 г., № 19, 2008 г.
• Шумяцкий Борис Захарович. Организатор кинопроцесса.
• Шумяцкий, Борис. Огонек № 13 от 06.04.2015, стр. 36

Отрывок, характеризующий Шумяцкий, Борис Захарович

В числе бесчисленных подразделений, которые можно сделать в явлениях жизни, можно подразделить их все на такие, в которых преобладает содержание, другие – в которых преобладает форма. К числу таковых, в противоположность деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь петербургскую, в особенности салонную. Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы делали конституции и разделывали их, а салон Анны Павловны и салон Элен были точно такие же, какие они были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же у Анны Павловны говорили с недоумением об успехах Бонапарта и видели, как в его успехах, так и в потакании ему европейских государей, злостный заговор, имеющий единственной целью неприятность и беспокойство того придворного кружка, которого представительницей была Анна Павловна. Точно так же у Элен, которую сам Румянцев удостоивал своим посещением и считал замечательно умной женщиной, точно так же как в 1808, так и в 1812 году с восторгом говорили о великой нации и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, который, по мнению людей, собиравшихся в салоне Элен, должен был кончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, произошло некоторое волнение в этих противоположных кружках салонах и произведены были некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось то же. В кружок Анны Павловны принимались из французов только закоренелые легитимисты, и здесь выражалась патриотическая мысль о том, что не надо ездить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание целого корпуса. За военными событиями следилось жадно, и распускались самые выгодные для нашей армии слухи. В кружке Элен, румянцевском, французском, опровергались слухи о жестокости врага и войны и обсуживались все попытки Наполеона к примирению. В этом кружке упрекали тех, кто присоветывал слишком поспешные распоряжения о том, чтобы приготавливаться к отъезду в Казань придворным и женским учебным заведениям, находящимся под покровительством императрицы матери. Вообще все дело войны представлялось в салоне Элен пустыми демонстрациями, которые весьма скоро кончатся миром, и царствовало мнение Билибина, бывшего теперь в Петербурге и домашним у Элен (всякий умный человек должен был быть у нее), что не порох, а те, кто его выдумали, решат дело. В этом кружке иронически и весьма умно, хотя весьма осторожно, осмеивали московский восторг, известие о котором прибыло вместе с государем в Петербург.
В кружке Анны Павловны, напротив, восхищались этими восторгами и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные должности, составлял звено соединения между двумя кружками. Он ездил к ma bonne amie [своему достойному другу] Анне Павловне и ездил dans le salon diplomatique de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, при беспрестанных переездах из одного лагеря в другой, путался и говорил у Анны Павловны то, что надо было говорить у Элен, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий разговорился у Анны Павловны о делах войны, жестоко осуждая Барклая де Толли и находясь в нерешительности, кого бы назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de merite [человек с большими достоинствами], рассказав о том, что он видел нынче выбранного начальником петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего не дал государю.
– Я говорил и говорил в Дворянском собрании, – перебил князь Василий, – но меня не послушали. Я говорил, что избрание его в начальники ополчения не понравится государю. Они меня не послушали.
– Все какая то мания фрондировать, – продолжал он. – И пред кем? И все оттого, что мы хотим обезьянничать глупым московским восторгам, – сказал князь Василий, спутавшись на минуту и забыв то, что у Элен надо было подсмеиваться над московскими восторгами, а у Анны Павловны восхищаться ими. Но он тотчас же поправился. – Ну прилично ли графу Кутузову, самому старому генералу в России, заседать в палате, et il en restera pour sa peine! [хлопоты его пропадут даром!] Разве возможно назначить главнокомандующим человека, который не может верхом сесть, засыпает на совете, человека самых дурных нравов! Хорошо он себя зарекомендовал в Букарещте! Я уже не говорю о его качествах как генерала, но разве можно в такую минуту назначать человека дряхлого и слепого, просто слепого? Хорош будет генерал слепой! Он ничего не видит. В жмурки играть… ровно ничего не видит!
Никто не возражал на это.
24 го июля это было совершенно справедливо. Но 29 июля Кутузову пожаловано княжеское достоинство. Княжеское достоинство могло означать и то, что от него хотели отделаться, – и потому суждение князя Василья продолжало быть справедливо, хотя он и не торопился ого высказывать теперь. Но 8 августа был собран комитет из генерал фельдмаршала Салтыкова, Аракчеева, Вязьмитинова, Лопухина и Кочубея для обсуждения дел войны. Комитет решил, что неудачи происходили от разноначалий, и, несмотря на то, что лица, составлявшие комитет, знали нерасположение государя к Кутузову, комитет, после короткого совещания, предложил назначить Кутузова главнокомандующим. И в тот же день Кутузов был назначен полномочным главнокомандующим армий и всего края, занимаемого войсками.
9 го августа князь Василий встретился опять у Анны Павловны с l"homme de beaucoup de merite [человеком с большими достоинствами]. L"homme de beaucoup de merite ухаживал за Анной Павловной по случаю желания назначения попечителем женского учебного заведения императрицы Марии Федоровны. Князь Василий вошел в комнату с видом счастливого победителя, человека, достигшего цели своих желаний.
– Eh bien, vous savez la grande nouvelle? Le prince Koutouzoff est marechal. [Ну с, вы знаете великую новость? Кутузов – фельдмаршал.] Все разногласия кончены. Я так счастлив, так рад! – говорил князь Василий. – Enfin voila un homme, [Наконец, вот это человек.] – проговорил он, значительно и строго оглядывая всех находившихся в гостиной. L"homme de beaucoup de merite, несмотря на свое желание получить место, не мог удержаться, чтобы не напомнить князю Василью его прежнее суждение. (Это было неучтиво и перед князем Василием в гостиной Анны Павловны, и перед Анной Павловной, которая так же радостно приняла эту весть; но он не мог удержаться.)
– Mais on dit qu"il est aveugle, mon prince? [Но говорят, он слеп?] – сказал он, напоминая князю Василью его же слова.
– Allez donc, il y voit assez, [Э, вздор, он достаточно видит, поверьте.] – сказал князь Василий своим басистым, быстрым голосом с покашливанием, тем голосом и с покашливанием, которым он разрешал все трудности. – Allez, il y voit assez, – повторил он. – И чему я рад, – продолжал он, – это то, что государь дал ему полную власть над всеми армиями, над всем краем, – власть, которой никогда не было ни у какого главнокомандующего. Это другой самодержец, – заключил он с победоносной улыбкой.
– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L"homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu"il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n"etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu"il a dit a l"Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l"homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.

В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d"Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d"Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n"avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d"un souverain, s"entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.

В последний день декабря 1937 года, рано утром, начальник Главного Управления кинематографии при СНК СССР Борис Захарович Шумяцкий вернулся из командировки на "Ленфильм" и с вокзала поехал прямо на подмосковную дачу, где собирался встретить новый год со своей семьей. Во второй половине дня ему позвонил помощник Сталина Т.А.Поскребышев.
-- Тебя вызывает Хозяин, - лаконично сказал он.
Новый год начальнику ГУКа пришлось встречать у Сталина. Как рассказывала жена Б.З.Шумяцкого, за праздничным столом первый тост провозгласили за здоровье вождя. Борис Захарович, не выносивший даже запаха спиртного, только пригубил свою рюмку. Сталин, привыкший внимательно следить за поведением своих гостей и собутыльников, укоризненно покачал головой и сделал своему руководителю кинематографии замечание, хотя знал о его отрицательном отношении к алкоголю.
-- Ты что же, не хочешь выпить за мое здоровье?
-- Ты же знаешь, Коба, что я не пью.
-- Всех научили, а тебя никак. Лучше всех хочешь быть!
-- Меня этому научить невозможно. Организм не принимает.
Посмотрев с откровенным неодобрением на подчиненного, Сталин после короткой паузы произнес
-- Ничего… и не таких сгибали.
Утром Шумяцкий с тяжелым чувством на душе вернулся к родным, понимая, что больше неугоден Хозяину. В подвалах Лубянки уже исчезли многие ответственные работники ГУКа и близкие друзья - старые большевики.
Через неделю после "встречи" нового года начальник ГУКа получил приказ об увольнении, но "наверху" молчали, когда он пытался что-либо узнать по телефону о своей дальнейшей судьбе, которая уже была решена: враг народа.
Многие годы о репрессированном Шумяцком вспоминали с неохотой, даже с иронией, предпочитая связывать с его деятельностью только отрицательные явления в истории советского кино. Это несправедливо.
Б.З.Шумяцкий прожил лишь 52 года. Его отец, рабочий-переплетчик, не получив прав на жительство в столице, покинул Петербург и обосновался с семьей в одном из районов черты оседлости.
Молодой Шумяцкий был активным участником вооруженной борьбы с царизмом в Красноярске осенью и зимой 1905 года, а в январе 1906-го совершил побег из Красноярской тюрьмы, жил по фальшивому паспорту и даже возглавлял партийную газету "Прибайкалье". Преследуемый властями, он уехал с семьей в Аргентину, где жил и работал как политический эмигрант, и вернулся домой в 1913г. С этого времени Б.З.Шумяцкий занимает значительное место в партийной иерархии, работая в подпольных большевистских организациях.
В октябре 1917г. его избирают Председателем Центрального исполнительного комитета Советов Сибири.
В годы гражданской войны Б.Шумяцкий выполнял опасные задания в тылу у Колчака и лично информировал Ленина о положении дел на этом участке борьбы, сражался с белыми в 51-й дивизии В.Блюхера, а летом 1920г. был назначен председателем Совета министров Дальневосточной республики. Он хорошо знал М.Урицкого, Я.Свердлова, С.Кирова, В.Блюхера, Н.Подвойского, П.Постышева, И.Сталина и др.
Непросто складывались его отношения со Сталиным. Шумяцкий весьма критически воспринимал некоторые его личные качества и, зная о злопамятности и непомерном властолюбии, откровенно боялся непредсказуемого сталинского гнева.
Как рассказывала жена Б.Шумяцкого, перемещение Бориса Захаровича в Иран было вызвано конфликтом со Сталиным, который, будучи Наркомнацем, не разделял идею Шумяцкого о создании Бурятской автономии и пришел в ярость, узнав, что его политический оппонент сумел добиться своего через Политбюро. В те годы Шумяцкий не придавал значения этим "рабочим" разногласиям. В сущности, Б.Шумяцкий и И.Сталин до 1925--1926 года были равными по значению деятелями большевистской партии. Вождь, не питавший особых симпатий к Шумяцкому, все же не во возражал против его переброски в ноябре 1930г. на пост руководителя Всесоюзного кинофотообъединения "Союзкино", реорганизованного в 1933г. в Главное управление кинофотопромышленности при СНК СССР. Сталин стремился отдалить Шумяцкого от работы в высоких партийно-государственных инстанциях. Вероятно, вождь предполагал, что бывший партработник, далекий от искусства, долго не удержится в новой руководящей роли, тем более, что техническая база кино СССР была в то время очень слабой. Однако Б.Шумяцкий, человек без образования, но начитанный и неравнодушный к искусству, принялся за новую работу с огромным рвением и с твердым убеждением, что все советские фильмы должны вписываться в рамки марксистской идеологии. Советское кино, с его точки зрения, - это плановое искусство, кино - это область творчества, требующая доступного массам художественного языка. Успех фильма определяется прежде всего "острой занимательной фабулой". В своей книге "Искусство миллионов" он укрепляет свою позицию ссылкой на "авторитетное суждение" Сталина, который якобы говорил ему о "необходимости волнующего сюжета". Утверждая свои художественные требования в свете партийной идеологии, Шумяцкий легко зачислял в "секту" формалистов тех работников кино, которые предпочитали путь поисков и экспериментов. Убежденный интернационалист, он резко обрушивался на многие украинские фильмы с так называемыми "нацдеповскими тенденциями". В прекрасном фильме А.Довженко "Звенигора" начальник ГУКФа видел "кинематографическое знамя буржуазных националистов", "любование зажиточной сельской Украиной", идеализацию "реакционных" черт ее исторического прошлого. Но он хвалил такие интересные картины, как "Окраина" Б.Барнета, "Чапаев" Г. и С.Васильевых, "Веселые ребята" Г.Александрова, "Пышка" М.Ромма, "Рваные башмаки" М.Барской, "Три песни о Ленине" Д.Вертова и т. д. О "Грозе" В. Петрова Б.Шумяцкий сказал, повторив слова тех эмоциональных зрителей, которым нужен обязательный хэппи энд: "Картина понравилась, но конец тяжелый…".
Шумяцкий организовывал просмотры картин для высоких инстанций и вождя, доставлял в Кремль на рассмотрение самому Сталину тематический план производства фильмов, привозил ему на утверждение сценарии и кинопробы для важнейших историко-революционных и исторических лент. Общение Сталина с кинематографистами осуществлялось, в основном, через начальника ГУКФа, который от имени вождя передавал режиссерам и сценаристам его замечания, пожелания и требования.
Однажды в 1934г. Б.Шумяцкий вызвал режиссера М.Ромма и сценариста И.Прута и сообщил, что "один товарищ, кто именно - не имеет значения, хотел бы увидеть советский фильм о пограничниках, сделанный в духе одной американской картины, показывающей жестокую схватку в пустыне между английскими солдатами и арабами. Патрульный отряд, заблудившийся в песках, погибает, но выполняет свой воинский долг. Речь шла, конечно, о личном заказе Сталина, которому понравился фильм Джона Форда "Потерянный патруль". М.Ромм и И.Прут тогда не видели этой картины, но сделали ленту "Тринадцать" о героической борьбе с басмачами в пустыне.
Б.Шумяцкий был весьма гибким в оценке фильмов. Нередко складывалась обстановка, вынуждавшая не выражать или решительно менять свое мнение о кинокартине после отрицательной или положительной ее оценки вождем и членами Политбюро. Ему нравилась лента М.Дубсона "Граница", но "наверху" ее сочли "ошибочной", и отношение Шумяцкого резко изменилось. "Чапаев" до официальных просмотров в Москве был принят Шумяцким на "Ленфильме" довольно сдержанно. В частных беседах он, как участник гражданской войны, критически отозвался о некоторых сценах этой ленты, увидев, например, "ненужную героизацию" белого офицерства в эпизоде психической атаки каппелевцев. Этот эпизод и сцену с песней "Ревела буря, дождь шумел" он потребовал из фильма изъять. После кремлевского просмотра и успеха фильма у зрителей Шумяцкий, в полном согласии с точкой зрения вождя, провозгласил картину "Чапаев" тем маяком, по которому должно равняться советское кино.
Лeтом 1933г. на экраны страны вышла кинокартина А.Зархи и И.Хейфица "Моя родина", понравившаяся Шумяцкому. Уверенный в хорошей прокатной судьбе фильма, начальник ГУКФа показал его Сталину. После просмотра вождь категорично и с грозным намеком произнес: "Эту картину… делали… чужие руки!"
А через день "Правда" напечатала: "Картина "Моя родина" запрещена как вредная". Что же так рассердило Сталина? В картине о военном конфликте на КВЖД в 1927г. он не увидел мощной армии, готовой к победной войне на любой территории. Шумяцкий не осмелился спорить с вождем, назвав ленту Зархи и Хейфица вредной. "Моя вина, что пропустил картину", - покаялся он в одном из публичных выступлений.
С большим внутренним напряжением начальник ГУКФа ожидал осенью 1937г. завершения работы над картиной "Ленин в Октябре", понимая, что за все художественные и политические просчеты фильма придется отвечать именно ему. Он создал для режиссера М.Ромма все условия для того, чтобы картина была сделана в самый короткий срок. Б.Шумяцкий часто бывал на съемках и постоянно напоминал М.Ромму, что артист Н.Охлопков на роль Василия не утвержден. Вскоре он смирился с выбором режиссера, но для перестраховки прикрепил к съемочной группе редактора, который в специальном дневнике фиксировал все, что происходило на съемке.
Б.Шумяцкий отстаивал идею "прямого творческого участия руководства в фильме". Ни одна киностудия в СССР не имела права принять самостоятельное решение ни по одному сколько-нибудь значительному вопросу. В своих работах и выступлениях Шумяцкий не paз цитировал высказывания Сталина о кино, называя их "ценнейшими указаниями", "острейшим оружием", "творческим богатством", но эto было, конечно, продиктовано не искренним чувством, а сложившимися в те времена превратными понятиями о партийной дисциплине. Шумяцкий как бы моделировал реакцию Сталина на разные фильмы и порой ошибался.
Руководитель ГУКФа не щадил самолюбия творческих работников, обвиняя многих из них в "гнилом либерализме", "мелкoбуpжyaзнoй интеллигентности", в "объективной враждебности советскому киноисскуству".
По его инициативе были внесены существенные изменения в содержание таких лент, как "Последняя ночь" Ю.Райзмана, "Партийный билет" И.Пырьева, "Поколение победителей" В.Строевой. В "Последней ночи" юный гимназист Кузьма переходил на сторону противников революции, и в этом Б.Шумяцкий усмотрел идею распада рабочей семьи, вредную для фильма.
Самолюбивый, обидчивый, порой весьма неожиданный в своих реакциях и резкий в оценках, Шумяцкий не всегда достигал взаимопонимания с творцами.
Особенно трудно складывались его отношения с Сергеем Эйзенштейном. Неприязнь, возникшая между ними, в какой-то степени определялась холодным и настороженным восприятием режиссера самим Сталиным. Оскорбляло не только откровенное отрицание Эйзенштейном его профессиональной компетентности как руководителя советской кинематографии, но и не всегда корректное подшучивание над ним. Известно, что портрет Шумяцкого одно время висел в домашнем туалете режиссера.
С.Эйзенштейн, известный во всем мире, был для начальника ГУКФа "крепким орешком", человеком сложного и непонятного ему интеллекта, художником, больше всего ценившим свою независимость. И Шумяцкий отвечал ему резкой и часто несправедливой критикой, обвиняя его в формализме, незнании марксизма. К сожалению, начальник ГУКФа сыграл значительную роль в разгроме фильма Эйзенштейна "Бежин луг", приписав ему вредные "формалистические упражнения", "интерес к религиозной мифологии", "амнистирование классовых врагов" и т.д. Однако он почувствовал затаенную мысль Эйзенштейна: "Пафос создания новой колхозной деревни он начал показывать как пафос стихийного разрушения". На первом Всесоюзном съезде профсоюза кинофотоработников Шумяцкий предъявил Эйзенштейну политические обвинения, прозвучавшие как донос. Он назвал его "божком", игравшим видную роль в некой "богемной, формалистической группке, где осуждались лучшие фильмы советского кино", а сам Эйзенштейн, создавший "враждебный" фильм "Бежин луг", якобы назвал "красной халтурой" фильм "Встречный".
Однако нельзя воспринимать Б.З.Шумяцкого односторонне, только с позиций его противников. Многие люди, в том числе и кинематографисты, относились к нему с глубоким уважением. Довольно часто Борис Захарович бывал в Ленинграде, где, по словам Л.Арнштама, у него возникли хорошие творческие отношения с большинством работников "Ленфильма", рабочими, служащими, режиссерами А.Зархи, И.Хейфицем, Ф.Эрмлером, Л.Траубергом и Г.Козинцевым. Козинцев вспоминал, что встреча с Шумяцким стала "толчком к образованию замысла историко-революционного фильма без патетического тона". Начальник ГУКФа охотно и увлеченно рассказывал Козинцеву и Траубергу о быте, повседневном существовании профессионального революционера, жизни в тюрьмах, работе подпольных типографий и т.д., и слушателей поражали спокойная ирония, шутливая форма повествования, понятность слов и мысли. И именно это помогло режиссерам. В их воображении начали постепенно возникать некоторые черты Максима.
Г.Козинцев оставил нам удивительно теплую характеристику Б.Шумяцкого и даже короткое описание его внешности: "Это был уже немолодой человек, ходивший в теплом не по сезону пальто, несуразно нахлобученной шапке и галошах. Что-то глубоко прозаическое и обыденное было во всем облике этого умного, много знавшего человека, в полной мере одаренного чувством юмора. Со спокойной иронией он разбирался во всех наших киноделах". Начальник ГУКФа не мог защитить многих сотрудников своего учреждения от репрессий и, видимо, в целях самозащиты, публично осудил их как "шпионов" и "троцкистов". Но втайне он не верил ярлыкам, которые щедро навешивали на невиновных людей. Шумяцкий подружился с молодым талантливым оператором Владимиром Нильсеном, сделал его консультантом ГУКФа, хорошо зная, что Нильсен сидел в Бутырской тюрьме и два года провел в ссылке. В письме В.Нильсену от 8 августа 1936г. Б.Шумяцкий делился с ним своими мыслями по поводу "мелкой дряни", карьеристов, проникающих в советское кино и жаждущих правительственных наград. Вместе с оператором, ставшим доцентом ВГИКа, он написал книгу о кинематографе США, но она до сих пор не напечатана (рукопись хранится в ЦГАЛИ). Режиссера-монтажера Т.Лихачеву, которую ленинградское НКВД сочло социально-опасным элементом, Б.Шумяцкий устроил на "Мосфильм" и давал ей поручения в ГУКФе. По твердому убеждению Лихачевой, Шумяцкий был деятельным, скромным и добрым человеком, всегда интересовавшимся на киностудиях условиями работы рядовых работников кино. Она вспоминает, что начальник ГУКФа не любил появляться перед фотокамерой и уходил, когда приходили фотокорреспонденты. Т.Лихачеву не раз вызывали в некие высокие инстанции, пытаясь получить у нее компромат на Б.Шумяцкого, но она всегда говорила о своем начальнике только самые хорошие слова.
По воспоминаниям дочери Б.З.Шумяцкого Екатерины Борисовны, ее отец был человеком сложным, нередко суровым, много требовавшим от себя и других.
Улыбка на его лице была настоящей радостью для всей семьи. Он не любил рассказывать домашним о тяжелом детстве, тюрьме, гражданской войне… Дома проводил много времени за письменным столом, поглощенный своими кинематографическими делами. "Отец, - вспоминает она,-- буквально раскрепощался, когда к нему приходили домой коллеги и друзья: оператор В.Нильсен с женой, режиссеры В.Вайншток, Ф.Эрмлер, Г.Александров, Л.Трауберг, Г.Козинцев, сценаристы А.Каплер, И.Прут, работники ГУКФа. Тогда он много и охотно говорил о необходимости больших перемен в советском кинематографе, но подчеркивал, что далеко не все зависит от него". Шумяцкий не выносил преувеличенного внимания к своей персоне и был совершенно непьющим человеком. Однажды он страшно рассердился, когда, вскрыв посылку из Грузии, обнаружил под верхним слоем фруктов несколько бутылок сухого вина.
Нельзя отрицать многие ошибки и противоречия Б.Шумяцкого, человека, отдавшего лучшие годы своей жизни революционной борьбе и искренне преданного идеям марксизма-ленинизма. Но в целом его деятельность на посту руководителя Всесоюзного кинофотообъединения, затем ГУКФа принесла немалую пользу советскому кинематографу. Режиссер Юлий Райзман рассказывал мне: "Я, как и другие кинорежиссеры, бывал под огнем темпераментной критики начальника ГУКФа, но всегда видел, что Борисом Шумяцким движет огромная любовь к кино, и это передавалось окружающим. В сущности, он все свое время отдавал кинематографу, стремился понять замыслы создателей ленты, серьезно относился к режиссуре. Вероятно, в минуты таких бесед с мастерами кино ему казалось, что и он участвует в создании фильма".
Уже в течение двух-трех лет после прихода Шумяцкого на пост руководителя "Союзкино" советское кинопроизводство сделало заметный шаг вперед. Защищая свои позиции, Б.Шумяцкий резко обрушился на "правых оппортунистов", сторонников "богемно-анархических настроений", убежденных в том, что "область духа творчества" планировать нельзя, и запретил подменять выполнение конкретного производственного плана ненужными дискуссиями. Он был абсолютно прав, утверждая, что плановая система работы в кино невозможна без наличия интересных и полноценных в литературном отношении сценариев - художественной основы будущих картин. Именно поэтому Шумяцкий призывал более серьезно отнестись к работе драматурга, рассматривая сценарии "как самостоятельный вид драматургии", оригинальное литературное произведение. Руководитель ГУКФа нередко рекомендовал кинорежиссерам понравившиеся ему сценарии и даже пытался определить направление и характер режиссерской работы над будущей лентой. В этом смысле представляет интерес неопубликованное письмо Б.Шумяцкого М.Ромму от 16 сентября 1934г. Речь идет о сценарии К.Виноградской "Анка". Он пишет:
"Прочел еще раз "Анку". Мне сдается, что если еще несколько поработать над сценарием, то можно сделать неплохой фильм…Трудности лежат главным образом в подборе актрисы. Нужна очень талантливая, яркая и в то же время мягкая актриса, примерно типа Бабановой, только куда моложе и миловидней. Да и Павла должен играть актер огромных чувствований и большого мастерства. Не будет актеров на эти роли - фильм может быть загублен. Да и на другие роли нужны настоящие актеры. Я хотел бы получить ваши соображения по всему комплексу вопросов в работе над этой лентой".
Б.Шумяцкий много сделал для картины Г.Козинцева и Л.Трауберга "Юность Максима". Режиссеров вдохновили рассказы начальника ГУКФа о его революционном прошлом. В них они нашли нужную тональность киноповествования и какой-то важный для себя материал. Работая над сценарием, Г.Козинцев просит Б.Шумяцкого в письме от 20 апреля 1933г. "забрить в сценаристы Ильфа и Петрова". Но более всего он заинтересован в том, чтобы Б.Шумяцкий приехал в Ленинград 1 мая - прочесть сценарий и посмотреть "полную репетицию всех персонажей в костюмах". Без сомнения, советы Б.Шумяцкого помогли создателям будущего фильма. 20 марта 1934г. Г.Козинцев пишет своему высокому другу, что все его поправки приняты, и буквально взывает о помощи в решении трудных тюремных сцен: "Помогите нам, пока в голову ничего не приходит". Шумяцкий тревожился за судьбу фильма, который шел к экрану весьма трудным путем. Сценарий ленты под названием "Большевик" запретила высокая комиссия, затем фильм не принимало Госкино. Однако начальник ГУКФа, как мне рассказывал режиссер Л.Арнштам, не раз подчеркивал в беседах с друзьями и коллегами, что фильм интересен.
Жена оператора В.Нильсена - И.Пензо, присутствовавшая при разговоре мужа с Б.Шумяцким, вспоминала: "Борис Захарович говорил о "Юности Максима" с большой теплотой. В память врезались его слова: "У нас большевиков привыкли воспринимать по шаблону… Вроде бы люди искусства, а юмор не понимают". Именно Б.Шумяцкий повез Г.Козинцева и Л.Трауберга на решающий просмотр в Кремль, где картина подверглась легкой критике, но получила одобрение вождя.
Благодаря Шумяцкому, на советском экране появилась комедия "Веселые ребята". Заслуга начальника ГУКФа - в том, что именно он предложил создать кинокомедию на материале спектакля Ленмюзик-холла "Музыкальный магазин", пригласил сниматься в новой картине Утесова и его джаз, предложил ставить фильм режиссеру Г.Александрову с помощью оператора В.Нильсена. На протяжении длительного времени Б.Шумяцкий курировал постановку этой кинокомедии, видя в ней свое детище. Несмотря на то, что сценарий "Веселых ребят" был назван "буржуазным", он сумел запустить его в производство. Когда началось преследование уже готовой картины высокими партийными чиновниками в лице заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) А.Стецкого, наркома просвещения А.Бубнова, Б.Шумяцкий бросился на защиту фильма. 28 июля 1934г. он написал письмо самому Сталину с требованием обуздать партийных консерваторов, загубивших ряд неплохих картин, снять с "Веселых ребят" обвинение в контрреволюционности, фальши, хулиганстве и разрешить демонстрацию фильма на международном кинофестивале, чего он вскоре добился. С именем Шумяцкого связан и успех советских фильмов на международных кинофестивалях в Венеции и Москве. В январе 1935г. начальнику ГУКФа удалось организовать праздничное заседание в Большом театре в честь 15-летия советского кино. Своим присутствием его почтил сам вождь с ближайшими соратниками.
Как решительный и инициативный администратор, Шумяцкий добился того, что в СССР начали выпускать позитивную пленку, создали огнестойкую пленку и сконструировали неплохие для того времени образцы звукозаписывающей аппаратуры. Он активно поддержал оператора В. Нильсена, выступившего за внедрение в кино одного из интереснейших приемов комбинированной съемки, который был им вскоре использован в "Веселых ребятах".
Однажды начальник ГУКФа без колебаний снял с работы руководство "Киномеханпрома", где глубокая техническая проверка той или иной конструкции подменялась простым голосованием. Одним из первых Б.Шумяцкий предложил готовить творческую молодежь из национальных республик в московском и киевском ГИКе и поддержал идею совместных постановок республиканских студий и ведущих киностудий Москвы и Ленинграда. В мае 1935г. Б.З.Щумяцкий во главе группы кинематографистов отправился в Европу и Америку. После посещения Парижа начальник ГУКФа, его консультант кинооператор В.Нильсен, режиссер Ф.Эрмлер и изобретатель советской системы звукового кино А.Шорин отправились в США. В Америке они провели около двух месяцев, сосредоточив свое внимание на работе Голливуда, встретились с известными режиссерами Ф.Капрой, Л.Майлстоуном, Р.Мамуляном, К.Видором, Ф.Лангом, побывали у Чарли Чаплина, который показал им весь отснятый материал фильма "Новые времена". Еще до отъезда в Америку Б.Шумяцкий размышлял о серьезных реформах в советском кино и прежде всего о его лучшем техническом оснащении. В США эти мысли обрели конкретное содержание. Его поразила "техника цветопередачи" в ряде американских картин, понравилось и то, что кинематографисты США в хорошую погоду снимают на открытых площадках и только в ненастную пору переходят в павильон, создавая непрерывность производственного процесса и избегая дорогих и ненужных экспедиций. Он убеждался в том, как нужна советскому кино рационализация всей системы кинопроизводства, когда каждый творческий и технический работник выполняет точно определенные функции. Целый день делегация из СССР провела на острове Святой Каталины, где располагалась базa натурных съемок голливудских фильмов для любых климатических поясов. Позже, повторяя некоторые мысли Б.Шумяцкого, В.Нильсен писал о необходимости внедрить в советское кино "новейшую систему технологического процесса", "принципы беспрерывности, конвейерности всего производственного комплекса при максимальной дифференциации труда".
Б.Шумяцкий, в сущности, первым открыто выступил за "генеральную реконструкцию советского кинематографа на основе "американского опыта". В письме В.Нильсену он выражает согласие с А.Монтегю, который резко критиковал техническую отсталость английских киностудий, не имеющих своей натуры и вынужденных "побираться у Голливуда".
Г.Козинцев писал: "Шумяцкий привез из Голливуда честное стремление совершить и техническую, и организационную революцию. Киногород должен был строиться где-то в Крыму около Байдарских ворот. Мы верили в него, мечтали скорее переехать туда не только работать, но и жить".
Б.З.Шумяцкий был уверен, что при наличии постоянной солнечной натуры, спецпавильонов, эффективных способов производства четыре студии киногорода смогут выпускать 200 фильмов в год. Во главе пяти съемочных групп должен был стоять продюсер. Советский Голливуд предполагалось построить за четыре года (с 1936 по 1940 гг.).
Позицию Б.Шумяцкого и В. Нильсена поддержали известные американские кинематографисты - режиссер Ф.Капра и сценарист Р. Рискин, приезжавшие в Москву весной 1937г. Ф.Капра увидел в советских картинах "оригинальные идеи, реализованные только наполовину из-за технической отсталости". По его мнeнию, "тexникa должна опережать мысль - только тогда можно быстро и плодотворно работать".
Однако все новаторские стремления Б.Шумяцкого были встречены в штыки и прессой, и правительственными чиновниками, забывшими и о его заслугах, и об ордене Ленина, который он получил в 1935 году. Своим конформистским чутьем они улавливали в тяжелой атмосфере осени 1937 года, что положение Б.Шумяцкого стало почти безнадежным. 8 октября по ордеру №5965 был арестован Б.Нильсен, а через четыре дня, 12 октября 1937 года, газета "Кино" обвинила Б.Шумяцкого в том, что мнение "вредителя" Нильсена он считал "решающим", послал его в длительную заграничную командировку, выдвинул этого "наглого проходимца с уголовным прошлым" на ответственную работу. Это уже звучало как приговор самому Шумяцкому. Фильм М.Барской "Отец и сын", который он хвалил, сочли "враждебным". Шумяцкому поставили в вину и идею реконструкции советского кино на основе американского опыта, а "порочный проект" создания советского Голливуда расценили как "вредительство".
Если вначале Б.Шумяцкого осуждали за бюрократизм, отрыв от масс, создание своего культа среди кинематографистов, то позже, летом и осенью 1937г., ему уже приписывали такие обвинения, которые предъявлялись "врагам народа". Оказывается, начальник ГУКФа занимался саботажем, пригрел в своем учреждении уже разоблаченных троцкистов, преступно разбазаривал огромные государственные средства, был виновен в провале многих картин и прежде всего в том, что киностудии страны не выполнили производственный план в 1935 и 1936 годах. Вся критическая кампания против Шумяцкого проходила под личным контролем Сталина. Старого партийца, который знал слишком много и стал чересчур самостоятельным, вождь сделал козлом отпущения, стремясь убедить миллионы людей, что в бедах и недостатках советского кино повинны не жестокая партийная цензура или нехватка финансов, а вредительская деятельность начальника ГУКФа и его сотрудников. Сталин не был заинтересован в расширении кинопроизводства - оно могло сделать кинематограф трудно управляемым. Вождь не мог одобрить проект создания советского Голливуда, требовавшего 400 миллионов рублей затрат, нужных ему совсем для других целей…
На квартиру Шумяцкого №398 в печально знаменитом доме на набережной НКВД нагрянуло в ночь с 17 на 18 января 1938г., предъявив ордер на арест начальника ГУКФа с подписью заместителя Народного комиссара внутренних дел СССР М.Фриновского. В тот день дом был уже наполовину пуст. Обыск продолжался почти всю ночь. Чекисты забрали не только бумаги, записки, письма, документы, связанные с деятельностью Б.Шумяцкого. В доход государства пошли, а может быть, стали чьей-то собственностью множество книг, ценные вещи, семейные реликвии, например, уникальный иранский ковер династии Каджаров, чаша Чингис-хана (подарок Б.Шумяцкому от Сухэ-Батора), рукописный коран, персидские миниатюры, редкие монеты, пианино "Шредер", машина "Форд" и даже серебряный знак ВЦИК РСФСР №85. Опись изъятого содержала 261 предмет.
В обвинительном заключении по Делу № 16946 Б. З. Шумяцкий был назван агентом царской охранки, "участником антисоветской правотроцкистской организации и создателем группы "вредительско-диверсионной работы по срыву советского кино". Кроме того, он узнал из обвинения, что успешно трудился в японской и английской разведках, получив за передачу Японии и Англии "важнейших государственных и военных тайн крупные денежные суммы золотом". Судя по этому совершенно лживому обвинению, Б.Шумяцкий, начиная с 1936г., "создает группу террористов в составе киномеханика Королева, инженера Молчанова и других диверсантов, выполняя задания по организации терактов против руководителей партии и правительства". Начальнику ГУКФа и мнимым террористам приписывают отравление ртутными парами помещения просмотрового кинозала в Кремле с целью уничтожения вождя и членов Политбюро.
Допросы начальника ГУКФа были очень тяжелыми. В течение нескольких месяцев Б.Шумяцкий был сломлен и "признался" во всех смертных грехах. Против него дали показания ранее арестованные работники ГУКФа В.Жилин, В.Усиевич, Я.Чужин и др. Специалист в области кинотехники профессор Е.Голдовский, арестованный в то же время, вспоминал об очной ставке с Б.Шумяцким: бывший начальник ГУКФа, не глядя на него, подтверждал, что профессор, отрицавший свою вину, принадлежит к "правотроцкистской организации". "В протоколах последних допросов, - подчеркивал внук Бориса Захаровича Борис Лазаревич Шумяцкий, - было видно, что мой дед с трудом, беспомощной рукой выводил свою подпись". 28 июля 1938г. Военная Коллегия Верховного Суда Союза ССР под председательством небезызвестного армвоенюриста В.Ульриха приговорила Б.Шумяцкого к расстрелу, с конфискацией всего принадлежащего ему имущества, объявив виновным по всем пунктам обвинения. Приговор привели в исполнение в тот же день. И только через 18 лет Б.З.Шумяцкий был реабилитирован.
В последующие годы его близкие: жена, отсидевшая два года в тюрьме, дочь и внук писали Н.Хрущеву, Л.Брежневу, М.Горбачеву с просьбой отметить 60-летие, 90-летие, столетие со дня рождения Б.З.Шумяцкого, дать правдивую и серьезную оценку его деятельности в истории советского государства. Но обращения в высокие партийные инстанции не дали никаких результатов. Впрочем, в 1986г. им позвонили из ЦК, сказав, что для организации столетнего юбилея со дня рождения Б.З.Шумяцкого необходимо решение первых лиц государства. К родным Б.Шумяцкого приходили его старые друзья Ф.Эрмлер, Г.Козинцев, Л.Трауберг, В.Вайншток и другие.
Деятельность Б.З.Шумяцкого в советском кино при всех его ошибках была все же весьма значительной. Да, он выполнял основные указания Сталина, но не относился к вождю с тем раболепием, которое было свойственно занявшему потом кресло руководителя кинематографа невежественному чекисту С.Дукельскому и типичному партийному чиновнику И.Большакову. Б.Шумяцкий - единственный из трех руководителей кинематографии при Сталине, кто с пользой для дела проявлял свою личную инициативу и принимал участие в творческом процессе создания ряда интересных фильмов 30-х годов. Друзья называли его "Народный комиссар кинематографии". Вызванный как свидетель по делу о реабилитации Б.Шумяцкого известный режиссер, профессор ВГИКа М.Ромм сказал военному прокурору ГВП: "Шумяцкий был человеком чрезвычайно энергичным, отдавал кинематографии огромное количество времени и сил. При Шумяцком положение в кинематографии было значительно лучшим, чем в последующие годы".